Феномен языка в контексте культурно-коммуникативных процессов информационной цивилизации

УДК.130.2

Кузнецова Евгения Владимировна – учреждение высшего образования «Университет управления «ТИСБИ», кафедра юридических и гуманитарных дисциплин, кандидат философских наук, доцент, Набережные Челны, Россия.

E-mail: kuznetzova.evgeniya2012@yandex.ru

Россия, 423825, Набережные Челны, ул. Татарстан, 10 (25/14),

тел.: 8-917-864-11-84.

Авторское резюме

Состояние вопроса: Культурно-коммуникативные процессы эпохи информационной цивилизации, происходящие на фоне интеграции и глобализации, кардинальным образом меняют взгляды исследователей на феномен языка.

Результаты: Язык является основным фактором в определении этнонациональной идентичности. Сохранение подлинной этнической идентичности, по мнению примордиалистов, невозможно без связанного с нею языка. С точки зрения конструктивистов, имеется немало случаев, когда язык продолжает жить, а народ, его носитель, уже нет (латинский язык). Язык традиционно является основным инструментом взаимодействия. Если язык определяет этнокультурную идентичность, то это с одной стороны, а с другой – он способствует взаимообогащению культур народов. В качестве подтверждения данного тезиса об обогащении культур через языковое взаимодействие следует назвать такое явление, как наличие заимствований. Примером языковой интеграции являются заимствования также на уровне дискурсивной аксиоматики. Таким образом, современный человек – прежде всего, человек коммуницирующий, активно вступающий во взаимодействие с другими субъектами.

Область применения результатов: Лексика (экзотизмы и интернационализмы) и дискурсивная аксиоматика рассматриваются как формы языковой интеграции. Представленный краткий анализ языковой интеграции адресован как культурологам, так и лингвистам.

Выводы: Происходящие в современном социуме культурно-коммуникативные процессы оказывают определяющее воздействие на феномен языка как основной инструмент коммуникации, на все формы его существования и развития. Каждый язык – это уникальное явление, также как и культура народа – его создателя и носителя – в целом. Одновременно с проблемой сохранения культурных особенностей народа встает проблема сохранения языкового своеобразия. Языковой барьер зачастую непреодолим в коммуникации, в то же время именно язык способствует активной культурной интеграции. Единство в языке, но различие в образе мыслей – вот что является определяющим признаком культур ныне живущих народов. И коммуникация выступает как основное условие экзистенции современного человека.

Ключевые слова: коммуникация; интеграция; информационная цивилизация; язык; культура; глобализация; дискурс; микродискурс; примордиалисты; конструктивисты; этнонациональная идентичность.

Language Phenomenon in Cultural and Communicative Context of Information Civilization

Kuznetsova Evgenia Vladimirovna – University of Management “TISBI”, Department of Law and Humanities, Ph. D. (Philosophy), associate professor, Naberezhnye Chelny, Russia.

Email: kuznetzova.evgeniya2012@yandex.ru

10(25/14) Tatarstan st., Naberezhnye Chelny, 423825, Russia,

tel.: 8-917-864-11-84.

Abstract

Background: In information civilization, cultural and communicative processes, taking place against the background of integration and globalization, radically change the views of researchers on the language phenomenon.

Results: Language is the main factor in determining ethno-national identity. According to primordialists, the preservation of genuine ethnic identity is impossible without the language associated with it. From the point of view of constructivists, there are many instances when the language continues to live, but the people, its carrier, no longer exist (e. g. the Latin language). Language is traditionally the main tool of interaction. On the one hand, a language defines an ethno-cultural identity, and on the other, it promotes the mutual enrichment of peoples’ cultures. To confirm the idea of cultures enrichment by means of linguistic interaction, one should cite the phenomenon of borrowing. An example of language integration is borrowing at the level of discursive axiomatics. Thus, contemporary people, first, are people who communicate, interacting with one another.

Implications: The lexicon (exoticisms and internationalisms) and discursive axiomatics are considered to be forms of language integration. The presented brief analysis of language integration is addressed to both cultural studies researchers and linguists.

Conclusion: Cultural and communicative processes occurring in modern society have a decisive influence on the phenomenon of language as the main tool of communication, on all forms of its existence and development. Every language is a unique phenomenon, as well as the culture of the people as a whole. Along with the issues about preserving people’s cultural peculiarities, the issues about preserving linguistic identity are raised. Language differences are a barrier, which is difficult to break down, but, at the same time, language promotes active cultural integration. Unity in language, but a difference in the way of thinking is the distinctive feature of contemporary peoples’ cultures. Communication is the main condition for their existence.

Keywords: communication; integration; information civilization; language; culture; globalization; discourse; microdiscourse; primordialists; constructivists; ethno-national identity.

Коммуникация выступает как составная часть процесса глобализации. Взаимодействие между отдельными индивидами и народами определяет культурную картину общества, все его дальнейшее развитие и функционирование. Отдельный человек всегда связан посредством коммуникации с целым своего народа, расы, к которой он принадлежит, наконец, всего человеческого рода. Язык в этой связи является одним из главных признаков культурного единства народа, отличающего его от других этнических общностей.

В трудах многих исследователей – представителей как отечественной, так и зарубежной гуманитарной мысли – язык выделяется в качестве одного из важнейших объективных свойств этноса, выступающих либо условием формирования этого этноса, либо итогом этногенеза [см.: 1]. Язык – это универсальный критерий различия этносов, передающийся по наследству, через условно-рефлекторный механизм сигнальной наследственности, когда потомство путем подражания перенимает от родителей и сверстников поведенческие стереотипы, являющиеся одновременно и адаптивными навыками [см.: 2].

Язык, наряду с религией, признавался в течение многих веков, еще до формирования научных представлений Нового и Новейшего времени, одним из признаков этноса, лежащего в основе мироощущения или менталитета народа, а значит и в основе его культуры. В. Гумбольдт не случайно называет язык носителем именно духа народа, так как язык и система духовных ценностей тесно связаны друг с другом.

Самобытность мышления, психики, традиций, обычаев и других культурных особенностей народа проявляется в структуре языка и в речевом поведении его носителей. Рассмотрим в этой связи точки зрения различных ученых относительно языка и этнической культуры.

И. Срезневский считал язык нераздельной собственностью народа, замечая, что народ точнее и вернее всего выражает себя в языке [см.: 3]. Язык у А. Потебни – «среднее звено между миром познаваемых предметов и познающим лицом… совмещающим в себе объективность и субъективность». Изоморфизм языка и мышления, по его мнению, побуждает народ беспрестанно переделывать язык, применяя его к изменчивым потребностям своей мысли [см.: 4]. Назначение языка с точки зрения В. фон Гумбольдта – служить орудием для разнообразнейших индивидуальностей. «Нация, говорящая на одном языке, включает в себя все нюансы человеческой самобытности» [5, с. 202].

Существование языка доказывает, что бывают творения духа, которые могут родиться лишь благодаря одновременной совместной деятельности народа в целом. Форма всех языков глубоко индивидуальна, так как они (языки) творятся самими народами – носителями духа, но следует учитывать тот факт, что культура любого народа всегда находится во взаимодействии с культурами других народов – по крайней мере, находящихся в одном ландшафтном регионе. Следствие этого – похожесть языков по форме и содержанию. Культурный фактор безусловно важен в языке. Для народа потерять свои языковые особенности – значит отчасти потерять и культурную самобытность. Культурные различия составляют основу коммуникации. Чем больше различия, тем труднее коммуникация. Однако мы не должны здесь забывать о том, что в процесс общения вступают люди, а не культуры. Коммуникация – это не только передача сообщения и его принятие (неприятие), это еще и наши личные взаимоотношения, а все отношения определяются через язык – средство беседы. Коммуникацию можно предсказывать и контролировать. Языковой барьер часто становится «непреодолимым» препятствием в общении. Необходим единый язык взаимопонимания. Однако здесь следует помнить о том, что межэтническому общению препятствуют не только различные вербальные знаки и символы, но и различные культуры в целом. Поэтому изучение языка других народов включает в себя изучение их культур.

Очевидно, что язык является основным фактором в определении национальной идентичности. Не случайно И. Г. Фихте называет язык определяющей особенностью нации. Н. Э. Хобсбаум считает, что национальные языки и идентичности находятся в сложном «диалектическом взаимодействии» [6]. Сохранение подлинной этнической идентичности невозможно без сохранения традиционно связанного с ней языка. Также очевидно, что в современном мире наметилась тенденция к исчезновению целого рода этнокультур и языков. Так, сторонники примордиалистского подхода убеждены, что местная социокультурная реальность отмечена самобытностью, и прежде всего это касается культурной и политической «повседневной» жизни народа. Примордиалисты также утверждают, что народы, утратившие свой исторический язык и традиционно связанную с ним этнокультуру, испытывают на себе мучительный опыт пребывания «между жизнью и смертью». Вместе с утратой языка они утрачивают свои сложившиеся представления о нравственности, значимости прошлого, настоящего, будущего. Характеризуя основную особенность связи между языком и этничностью, примордиалисты рассматривают эту связь как обязательную, неоспоримую, закрепляемую преемственностью между поколениями. Сохранение подлинной этнической идентичности, по их мнению, невозможно без традиционно связанного с нею языка. И, как правило, в прошлом немало народов исчезало вместе со своим языком (шумеры).

С точки зрения конструктивистов, имеется немало «свидетельств» обратного: утрата связи с языком не приводила к утрате соответствующей этнической идентичности, и наоборот, известно, когда народ исчезал (римляне), а язык продолжал «жить»: в образовательных институтах, в культурных артефактах и других языках (латинский).

Почти все представители этого направления полагают, что вследствие возрастания рациональности и сложности современного общества социальные идентичности, основанные на «мифах» культурной самобытности и подлинности, становится ненужными и неуместными. Конструктивисты продолжают предсказывать приход «дивного нового мира единых рынков и тесно связанных мегаценностей, мегакультур и мегаязыков». Они почти не сомневаются в том, что Европейский союз неизбежно возьмет курс на сокращение числа действующих языков, то есть они считают естественным процесс сокращения существующего числа языков и этнокультур.

Итак, язык является одним из главных признаков культурного единства народа, отличающего его от других этнических общностей. Но, отличая все народы друг от друга, язык в то же время способствует расширению культурных связей и усилению культурного взаимообмена. Одновременно с проблемой сохранения культурных особенностей народа встает проблема сохранения языкового своеобразия. Изменения, происходящие сегодня в мире, безусловно, оказывают влияние на развитие и функционирование языка как основного коммуникационного средства на фоне всех этнокультурных процессов.

Каждая из дописьменных культур существовала в состоянии изоляционизма, резкого противопоставления своего чужому (только «свое» считалось нормой и ценностью), обостренного чувства вражды и неприязни ко всему, что выходило за ее пределы. Такие культуры строились на традициях, верованиях, мифах, поддерживаемых и транслируемых благодаря природным способностям человека – памяти, слуху, зрению. «Эти цивилизации, – писал Леви-Строс, – не дают в наши руки письменных документов, ибо у них вообще нет письменности» [7, с. 17]. «Чужак» в таких культурах отождествляется с врагом, чужие обряды и обычаи высмеиваются. Обладая пространственным разнообразием, повышенной изменчивостью при переходе от одной местности к другой, они в своем существовании во времени отличаются исключительным постоянством, невосприимчивостью к инновациям, к каким-либо глубоким переменам. Как справедливо замечает В. Межуев, отсутствие в их способе воспроизводства временной координаты при наличии пространственной – прямое следствие их традиционализма [см.: 8, с. 32]. Еще одна особенность этих культур – их групповой коллективный характер, отсутствие в них развитого индивидуального начала. Они анонимны, безымянны. Никто не знает авторов культурных артефактов, созданных в дописьменный период существования человечества.

Из закрытости этих культур, их непроницаемости для внешних влияний следовала затрудненность диалога между ними. Этнические культуры позволяли каждому народу оставаться самим собой, но мало способствовали его совместной жизни с другими народами. Поэтому изобретение письменности стало исторической необходимостью, следствием осознания человеком своего узкого горизонта мировоззрения. Система знаков, зафиксированных на бумаге, изначально была способна объединять людей, живущих на больших пространствах. Так, Средневековая Европа, читавшая и писавшая по-латыни, осознавала себя одной христианской нацией. Роль латинского языка была исключительной. Латынь стала постепенно единственным языком культуры, тогда как в быту люди общались на других языках. Между тем, латинский – это язык, на котором функционировало общество. Богослужения совершались на латыни, дипломатические переговоры велись на латыни, обучение в школах и университетах шло тоже на латыни. Очевидно, что латинский язык был фактором культурной интеграции. Примерно такую же роль, как латинский в Западной Европе, на Ближнем Востоке сыграл арабский язык. С распространением ислама жители Востока были вынуждены, приняв новую религию, освоить новый для себя язык – арабский, поскольку в течение ряда столетий Коран – священная книга мусульман – существовал только на арабском.

Начало созданию различных литературных языков положил перевод Библии и Корана с латыни и арабского на языки народов Европы и Востока. Возникшие на исходе средневековья этнические культуры представляли собой своеобразный сплав каждого народа с традициями и понятиями общеевропейской или исламской цивилизации. Без синтеза общего и особенного нет и не может быть никакого духовного богатства. Чем активнее культура одного народа взаимодействует с культурами других народов, тем в большей степени она обогащается. А средством взаимодействия, как известно, является язык. В качестве подтверждения данного тезиса об обогащении культур через языковое взаимодействие можно привести такое явление в языке, как наличие заимствований, а именно экзотизмов. Экзотические слова называют реалии, не известные носителям:

– названия танцев, вокальных произведений: вилотта – песенный жанр у итальянцев, вильянсико – песенный жанр у испанцев, хоруми – аджарский мужской хороводный танец;

– названия национальных обычаев: амбиланак – обычай усыновления зятя у народов Индонезии, касым – осенний праздник у турок, сорорат – брачный обычай у некоторых народов в период первобытнообщинного строя.

При этом нельзя не отметить, что ряд слов, которые можно отнести к какой-либо из перечисленных тематических групп, отчасти или полностью потеряли свою специфичность: халат, халва, плов, папаха. Но рассмотренные нами примеры свидетельствуют, что культурная специфика, передаваемая в значении слова или в его коннотациях, характеризует различные стороны жизни того или иного этнического сообщества: быт, традиции, обычаи и обряды, социальное, политическое устройство, религиозные особенности и т. д. Соответствующие слова во всех случаях несут не только номинативную, но и культурную функцию, сигнализируя о том или ином культурном феномене.

Наиболее ярко идею языковой интеграции в процессе коммуникативного обмена путем заимствований реализуют не только экзотизмы, но и слова- интернационализмы, сохраняющие тождество значения в разных языках [см.: 9, с. 149]. В качестве примера можно привести англоязычные заимствования, обозначающие реалии техники, деловой жизни и культуры конца XIX века (film, record, autocar, music hall, business, weekend, jazz и т. д.) и компьютерные термины (byte, chip, bit, scanner).

Интеграция языков происходит не только на уровне лексики, но и на уровне дискурсивной аксиоматики. В культуре каждого этноса имеются дискурсы, получившие символический характер при формировании народа: миф о близнецах Ромуле и Реме, легенда о Вильгельме Телле, песнь о Роланде и т. д. К микродискурсам следует отнести иноязычные крылатые выражения и поговорки, воспроизводимые в оригинальной форме: time is money, to be or not to be, cherchez la femme.

В современной русской коммуникативной традиции очень часто встречаются следующие мифосимволы, употребляемые в качестве аллегорий и в составе паремий: Аид, Зевс, Морфей, Пигмалион, Дедал, Икар, Ахиллес, Галатея, Эдип, Ясон, Понтий Пилат, Шерлок Холмс и т. д.

Таким образом, языковой символ есть такая сущность, которая передает смысл другой сущности, не данной нам непосредственно. Слово-символ эндотропно, оно свертывает в себе смысл тех контекстов, в которых употребляется. Содержание символа постоянно обогащается в коммуникации благодаря тому, что он является свертывающим оператором.

В культуре существование человеческой индивидуальности неотделимо от владения письменным словом. Письменное слово обращено к каждому, оно является главным средством общения людей и позволяет каждому народу сохранять свою специфичность и одновременно с этим реализовывать диалогичность. Современные этнические культуры по своему характеру локальны и универсальны. Единство в языке, но различие в образе мыслей – вот что является определяющим признаком культур ныне живущих народов. Согласно Гумбольдту, формы всех языков восходят, по существу, к одной форме, поэтому «одинаково правильно сказать, что весь род человеческий говорит на одном языке, а каждый человек обладает своим собственным языком» [5, с. 74]. Благодаря тому, что язык совмещает в себе и знаковое, и символическое, являясь универсальной семиотической матрицей, единым планетарным феноменом, он призван обеспечить в будущем, по мнению П. Тейяра де Шардена, наступление «ноосферы» – сферы мысли, единого коллективного сознания [см.: 10, с. 17].

Коммуникация – эта та почва, на которой произрастает древо современной философии, совершившей антропологический поворот в своем развитии. Современный человек – прежде всего человек коммуницирующий, понимающий, создающий новое и стремящийся передать это новое другим субъектам. Жить, по мнению М. Бахтина, – значит участвовать в диалоге, спрашивать и отвечать.

В новых социальных условиях мышление человека отходит от идеала аподиктичности разума, формируя мыслительный плюрализм. Становясь на исследовательскую позицию, современный субъект переходит в рефлексивное состояние. Коммуникация с ее внутренними векторами – пониманием и аргументированием – выступает экзистенцией человека-исследователя.

Список литературы

1. Бромлей Ю. В. Этносоциальные процессы: теория, история, современность. – М.: Наука, 1987. – 333 c.

2. Гумилев Л. Н. Этногенез и биосфера Земли. – М.: Рольф, 2002. – 556 c.

3. Срезневский И. И. Мысли об истории русского языка. – М: Учпедгиз, 1959. – 133 с.

4. Потебня А. А. Слово и миф. – М.: Правда, 1989. – 624 с.

5. Гумбольдт В. фон. Избранные труды по языкознанию. – М.: Прогресс, 1984. – 400 с.

6. Хобсбаум Э. Все ли языки равны? Язык, культура и национальная идентичность // Логос. – 2005. – № 4 (49). – С. 49–59.

7. Леви-Строс К. Первобытное мышление. – М.: Терра – Книжный клуб; Республика, 1999. – 392 с.

8. Межуев В. М. Идея культуры. Очерки по философии культуры. – М.: Прогресс-Традиции, 2006. – 408 с.

9. Крысин Л. П. Заимствованное слово как транслятор иной культуры // Глобализация – этнизация: Этнокультурные и этноязычные процессы: В 2 кн. Кн. 1. – М.: Наука, 2006. – С. 165–171.

10. Шарден П. Феномен человека. – М.: Наука, 1987. – 240 с.

References

1. Bromley Y. B. Ethnosocial Processes: Theory, History, Modernity [Etnosotsialnye protsessy: teoriya, istoriya, sovremennost]. Moscow, Nauka, 1987, 333 p.

2. Gumilyov L. N. Ethnogenesis and the Biosphere of Earth [Etnogenez i biosfera Zemli]. Moscow, Rolf, 2002, 556 p.

3. Sreznevsky I. I. Thoughts on the History of the Russian Language [Mysli ob istorii russkogo yazyka]. Moscow, Uchpedgiz, 1959, 133 p.

4. Potebnja A. A. Word and Myth [Slovo i mif]. Moscow, Pravda, 1989, 624 p.

5. Humboldt A. von. Selected Works on Linguistics [Izbrannye trudy po yazykoznaniyu]. Moscow, Progress, 1984, 400 p.

6. Hobsbawm E. Are All Tongues Equal? Language, Culture, and National Identity [Vse li yazyki ravny? Yazyk, kultura i natsionalnaya identichnost]. Logos (Logos), 2005, № 4 (49), pp. 49–59.

7. Lévi-Strauss C. Primitive Thinking [Pervobytnoe myshlenie]. Moscow, Terra – Knizhnyy klub; Respublika, 1999, 392 p.

8. Mezhuev V. M. The Idea of Culture. Essays on the Philosophy of Culture [Ideya kultury. Ocherki po filosofii kultury]. Moscow, Progress-Traditsii, 2006, 408 p.

9. Krysin L. P. Borrowed Word as a Translator of another Culture [Zaimstvovannoe slovo kak translyator inoy kultury]. Globalizatsiya – etnizatsiya: Etnokulturnye i etnoyazychnye protsessy: V 2 kn. Kn. 1 (Globalization – Ethnicization: Ethnocultural and Ethno-Lingual Processes. In 2 Books. Book 1). Moscow, Nauka, 2006, pp. 165 – 171.

10. Chardin P. T. de. The Phenomenon of Man [Fenomen cheloveka]. Moscow, Nauka, 1987, 240 p.

Ссылка на статью:
Кузнецова Е. В. Феномен языка в контексте культурно-коммуникативных процессов информационной цивилизации // Философия и гуманитарные науки в информационном обществе. – 2018. – № 4. – С. 87–95. URL: http://fikio.ru/?p=3380.