УДК 004.946; 316.324.8
Орлов Сергей Владимирович – Санкт-Петербургский государственный университет аэрокосмического приборостроения, кафедра истории и философии, доктор философских наук, профессор, Санкт-Петербург, Россия.
Email: orlov5508@rambler.ru
SPIN: 6519-6360
ORCID: 0000-0002-8505-7852
ResearcherID: AAI-6212-2020
Авторское резюме
Состояние вопроса: Крупные исторические изменения в науке, технике и технологиях влекут за собой уточнения и корректировки как концепции общества, так и наиболее фундаментальных понятий философии. В эпоху кризиса в физике на рубеже XIX–XX веков потребовалось уточнение понятий материи и сознания, объективного и субъективного, познания, отражения, опыта. Аналогичным образом в информационном обществе возникает необходимость раскрыть связь между традиционными представлениями философского материализма и современным пониманием материи, информации, виртуальной реальности, программного продукта, взаимодействия материального и идеального. Пока общепринятого подхода к этой проблеме не существует.
Результаты: Сопоставление компьютерных технологий с традиционными механизмами познавательной и трудовой деятельности позволяет обосновать понимание виртуальной компьютерной реальности как особой, специфической искусственно созданной области материального мира. Она становится посредником между человеческим сознанием и традиционным предметным, человекоразмерным миром, в котором результаты духовной деятельности опредмечиваются (материализуются). Компьютерный труд добавляет новые ступени в процесс материализации идеального образа. Компьютерная виртуальная реальность превращается в особую область материальных процессов, приобретающую большое сходство с идеальными явлениями. Особыми специфическими свойствами виртуальной компьютерной реальности являются квазиидеальность и квазисубъективность, имеющие внешнее сходство с идеальностью и субъективностью сознания.
Выводы: Социальная форма материи в XX веке породила новый класс материальных объектов и процессов, связанных с компьютерной виртуальной реальностью. Трудовая деятельность с этими объектами значительно меняет человеческую личность, экономику, политику и культуру. Поэтому социальная философия в информационном обществе начнет, по всей видимости, разрабатывать новые, более сложные формы материалистического понимания истории.
Ключевые слова: виртуальная компьютерная реальность, материальное; идеальное; квазиидеальность; квазисубъективность; всеобщий труд; абстрактные материальные структуры.
Social Philosophy and Computer Virtual Reality
Orlov Sergey Vladimirovich – Saint Petersburg State University of Aerospace Instrumentation, Department of History and Philosophy, Doctor of Philosophy, Professor, Saint Petersburg, Russia.
Email: orlov5508@rambler.ru
Abstract
Background: Major historical changes in science, engineering and technology entail more accurate definitions and adjustments of both the concept of society and the basic notions of philosophy. In the era of crisis in physics at the turn of the XIX–XX centuries, it was necessary to clarify the concepts of matter and consciousness, objective and subjective, cognition, reflection, experience. Similarly, in information society, there is a need to reveal the connection between the traditional ideas of philosophical materialism and the modern understanding of matter, information, virtual reality, software product, the interaction of the material and the ideal. So far, there is no generally accepted approach to this problem.
Results: Comparison of computer technologies with traditional mechanisms of cognitive and labor activity can substantiate the understanding of virtual computer reality as a special, specific artificially created sphere of the material world. It becomes an intermediary between human consciousness and the traditional objective, human-sized world, in which the results of spiritual activity are objectified (materialized). Computer labor adds new steps to the process of materialization of the ideal image. Computer virtual reality turns into a special area of material processes, acquiring a great resemblance to ideal phenomena. Specific properties of virtual computer reality are quasi-ideality and quasi-subjectivity, which have an external resemblance to the ideality and subjectivity of consciousness.
Conclusion: In the 20th century, the social form of matter gave rise to a new class of material objects and processes associated with computer virtual reality. Working with these objects significantly changes the human personality, economy, politics and culture. Therefore, social philosophy in information society tends to develop new, more complex forms of materialistic understanding of history.
Keywords: virtual computer reality; material; ideal; quasi-ideality; quasi-subjectivity; general labor; abstract material structures.
Концепция информационного общества становится одной из быстро развивающихся областей научных исследования. Вклад в ее создание вносят экономисты, социологи, психологи, политологи, юристы, биологи и представители других областей знания. Закономерно возникает вопрос: с постановкой и решением каких новых философских проблем может быть связано научное осмысление эпохи информационного общества?
Дискуссии в современной российской философской литературе однозначно показывают: осмысление таких новых, недавно возникших или ставших предметом научного исследования явлений как информация, виртуальная реальность, дополненная реальность, компьютерная программа, файл, компьютерный вирус требует уточнения и дальнейшего развития традиционных понятий и концепций философии. Требуют определенного переосмысления наиболее фундаментальные понятия – материя, сознание, познание, взаимосвязь объективной и субъективной реальности, идеальность, отражение. Только философское исследование может установить, какое содержание традиционных фундаментальных категорий и концепций сохраняется незыблемым, а какое требует уточнения и дальнейшего развития. Пока эта работа не выполнена, философия останется ориентированной преимущественно на осмысление прошедших эпох, а не тех вопросов, которые постоянно порождает наука и практика информационного общества.
Переосмысление фундаментальных онтологических и гносеологических понятий, востребованное развивающимся естествознанием, происходило в философии и в прошлом. Интересный аналог современных научных проблем и дискуссий можно найти на рубеже XIX–XX веков в эпоху всем известного кризиса в физике. Открытие новой формы материи – поля, делимости атома, дефекта массы, постоянства скорости света по отношению к любому наблюдателю настоятельно требовало разработки новой фундаментальной физической теории, которая могла бы подобные факты объяснить. Для создания такой теории разные ученые предлагали использовать различные философские основания – так, Эрнст Мах и его последователи предложили новые версии философских концепций материи, сознания и человеческого познания (эмпириокритицизм). В. И. Ленин в работе «Материализм и эмпириокритицизм» сопоставил этот подход с традицией субъективного идеализма Дж. Беркли, Д. Юма и И. Канта, подробно обосновав, что философия Э. Маха является модификацией их взглядов. Так, развивая мысль Беркли о телах как комплексах ощущений, Эрнст Мах попытался вообще упразднить проблему превращения материального в идеальное, якобы не имеющую научного смысла, и постулировал существование «элементов мира», которые в одних связях выступают как физические (тела), а в других – как психические элементы (ощущения). «Элементы мира» у Маха не рассматриваются как объективно существующие компоненты внешней реальности. «Эти элементы известны в психической области как ощущения, а в области естественно-научной – как физические свойства, но сами по себе они идентичны, а только различны в зависимости от точки зрения, с которой они рассматриваются» [1, с. 42]. «Наша точка зрения не знает противоположения субъекта объекту (в обыкновенном смысле этих слов)» [1, с. 282]. Таким образом, Э. Мах, основываясь на принципе «экономии мышления», предлагал построить картину мира так, как будто никакого взаимодействия и взаимоперехода материального и идеального вообще не существует. Тут явно работает также и принцип конвенционализма – ученые могут, якобы, сами решить, какие элементы и отношения включить в картину мира. Но концепция, основанная на отрицании реально существующих свойств и явлений, не дает ни адекватного описания, ни объяснения природных процессов, ни представлений о способах воздействия на них человека. А. Эйнштейн, преодолевший кризис в физике, фактически опирался на материалистическое представление о материи, существующей независимо от человеческого сознания (а не просто являющейся веществом) и воздействующей на наши органы чувств. Аналогичную точку зрения о существовании независимой от нас «объективной реальности», которую познают ученые, формулирует в настоящее время ряд ведущих физиков – например, С. Вайнберг [см., напр.: 2, с. 132, с. 147].
Не всегда обращают внимание на то, что в начале XX века исследования фундаментальных проблем философии были связаны не только с революцией в физике. Параллельно с дискуссиями физиков и философов проходили исследования высшей нервной деятельности под руководством И. П. Павлова. Его работы не только заложили мощный фундамент для современной материалистической концепции сознания, но и создали предпосылки для понимания все более сложных взаимодействий сознания и материи, открытых – или искусственно сформированных – благодаря современным информационным технологиям.
Сегодняшние сложности (или даже кризис) в понимании философских проблем мира и человека, порожденные взрывным развитием информационных технологий, имеют как общие черты, роднящие их с кризисом в физике рубежа XIX–XX веков, так и специфические особенности. К общим чертам относится, прежде всего, необходимость определенного переосмысления и уточнения понятий материального и идеального, объективного и субъективного, познания, отражения. Специфические черты современных сложностей и проблем – осмысление информации и информационных технологий, виртуальной реальности, компьютерных игр, прямого влияния новых информационных технологий на образ жизни и поведение миллиардов людей. Современный кризис в философском осмыслении общества обусловлен не столько самими по себе открытиями в естественных науках (как было в начале XX века), сколько формированием на основе этих открытий в результате целенаправленной человеческой деятельности особого типа бытия – информационной, виртуальной реальности. Подлежат осмыслению ее связи с человеком, новые методы человеческой деятельности в этой реальности, новые возможности и угрозы, которые она создает.
Наиболее глубинный философский вопрос во всей этой проблематике – отношение информации и виртуальной реальности к объективной и субъективной реальности. Многие современные исследователи среди основных свойств информации прямо называют «нематериальность» [3, с. 142]. К. К. Колин приводит простой пример механического отражения: в результате столкновения объект В оставляет вмятину C на поверхности объекта А. «Этот новый объект C не является материальным, и поэтому он должен рассматриваться как объект идеальной реальности» [4, с. 142]. Таким образом, даже простейшие информационные процессы в природе, по мнению К. К. Колина, порождают идеальное. Е. В. Грязнова, проанализировав список из 11 существующих в научной литературе трактовок виртуальной реальности, делает вывод об их философском содержании: «Остается неразрешенным вопрос о том, какое место может занять виртуально-информационная реальность в типологии форм бытия» [5, с. 53–82].
Слабой стороной многих трактовок информации и виртуальной реальности остается неопределенность понятия идеального. Если, например, идеальные явления могут возникать в простых физических взаимодействиях, неясно, в чем специфика человеческого мышления, которое психология рассматривает как идеальное? Известный исследователь проблемы идеального, Д. И. Дубровский, еще до наступления эпохи Интернета отмечал: «Определение идеального в качестве субъективной реальности является исходным и должно сохранять свое значение во всех контекстах, где употребляется категория идеального. В противном случае категория идеального утрачивает смысл» [6, с. 18].
Ключ к пониманию природы виртуальности содержится, как нам представляется, в специфическом явлении информационной эпохи – в виртуальной компьютерной реальности. Весь современный виртуальный мир (если не принимать во внимание многочисленные иносказательные и метафорические трактовки понятия виртуальной реальности) создан именно компьютерной реальностью. Компьютерная виртуальная реальность физически реализуется на совершенно определенном материальном субстрате (носителе) – это компьютеры, компьютерные программы, контент файлов. Считать компьютерную виртуальную реальность нематериальной, идеальной, духовной – это значит полагать, что на флэшках, жестких дисках и других носителях информации возникают идеальные мысленные образы и протекают психические процессы. Получается, например, что компьютерная программа – это система идеальных мысленных образов: ощущений, понятий и т. п., которые должны в ней каким-то образом преобразовываться и изменяться (что и происходит в человеческом мозге). Но это наукой не подтверждается – программа не обладает психическими свойствами, психической активностью. В то же время виртуальная компьютерная реальность сильно отличается от традиционной, «человекоразмерной» (термин академика В. С. Степина) объективной реальности, с которой человек имеет дело в повседневной жизни. Виртуальная компьютерная реальность (и заключенная в ней информация) не идеальна, но она образует совершенно особую, специфическую сферу объективной реальности, обладающую большим внешним сходством с реальностью субъективной, идеальной. В чем их сходства и различия?
Если фундаментальные свойства сознания – идеальность и субъективность, то специфику виртуальной реальности можно, как нам представляется, выразить с помощью понятий квазиидеальности и квазисубъективности [подробнее см.: 7]. Традиции школы И. П. Павлова и российской психологии позволяют дополнить определение Д. И. Дубровского и дать более полное определение идеального: идеальное – это способ существования свойств, отношений и характеристик материальных объектов не на их собственном материальном субстрате, а на особом, универсальном материальном субстрате человеческого мозга в виде мысленных образов, копий материальных предметов [см., напр.: 8, с. 189–194]. Квазиидеальность компьютерной виртуальной реальности проявляется в том, что содержание компьютерной программы и созданного с ее помощью информационного контента файлов – тоже не собственные свойства записывающих и сохраняющих их магнитных частиц, а содержание познанных человеком предметов и процессов, которые отражены в программе, в контенте файлов. Программа направлена на изучение, а также преобразование этих познанных человеком явлений в технологических процессах материального производства. Однако программы и файлы, несущие информацию о материальных предметах, сформулированную посредством человеческого мышления, остаются материальными.
Субъективность сознания проявляется в его закрытости от постороннего наблюдения. Мысленные образы (ощущения, понятия) существуют только для данного субъекта и в своей субъективной форме не могут быть переданы никому другому. Квазисубъективность программного продукта также проявляется в его замкнутости, скрытости от внешнего наблюдателя. Внутреннее содержание программы обычно недоступно ни для кого, кроме программистов, владеющих специальными кодами, изначально заложенными в программу при ее создании. Мы опять имеем дело со свойством, напоминающим свойство сознания, но не совпадающим с ним полностью.
Квазиидеальность и квазисубъективность отличаются от подлинной идеальности и субъективности сознания и не превращают компьютерные программы или информационные процессы в идеальное, духовное, субъективное бытие. Виртуальная реальность создается как особый материальный посредник между человеческим мышлением и традиционным предметным, человекоразмерным материальным миром, в котором продукты мысли материализуются, опредмечиваются. Усложняется, таким образом, структура самой объективной реальности. Эти особенности компьютерной виртуальной реальности имеют далеко идущие последствия.
Работа на компьютере – особый тип труда, заметно отличающийся как от традиционного физического, так и от умственного. В традиционном физическом труде, описанном Карлом Марксом в «Капитале», материализация человеческих знаний проходит в три этапа. На первом этапе возникает замысел, план воздействия на внешний материальный мир. Этот план – совокупность идеальных мысленных образов, существующих на субстрате человеческого мозга. Создавая мысленные образы, человек действует как мыслящее, духовное существо. На втором этапе человек действует как материальное существо. «Для того чтобы присвоить вещество природы в форме, пригодной для его собственной жизни, он приводит в движение принадлежащие его телу естественные силы: руки и ноги, голову и пальцы» [9, с. 188]. Человек воздействует как материальная сила на материальные предметы природы, руководствуясь своими планами, то есть идеальными мысленными образами. При этом сначала используются простые материальные орудия труда, на более высоких этапах развития общества – машинная техника. На третьем этапе завершается создание материального продукта – предмета, в котором воплощены планы, мысленные образы человека. Однако ничего идеального, никаких мыслей в продукте материального труда нет, остается лишь материальная составляющая. Мысли «остались» только на субстрате человеческого мозга.
В компьютерном труде происходит усложнение воздействия человека на природу, и материализация мысленных образов осуществляется уже не через три, а по меньшей мере через пять этапов. Отвечая на вопрос, материальна или идеальна компьютерная программа, попытаемся проследить ее функционирование в процессах материального производства.
На первом этапе человек использует свои знания, формулирует цель и последовательность действий, которые он собирается осуществить. Это чисто мысленная, идеальная, духовная деятельность (как было и в случае с простым физическим трудом).
На втором этапе возникают отличия от физического труда – продумывается и мысленно конструируется не сразу сам продукт труда как таковой, а компьютерная программа, то есть последовательность команд для электронного устройства, которая позволит в конечном счете создать требуемый материальный продукт. Это тоже духовная деятельность, но уже особая, существующая только в информационном обществе – формирование не непосредственного плана преобразования материального предмета механическими или машинными орудиями, а плана действия автоматического контрольного устройства, под управлением которого рабочая машина будет преобразовывать предмет труда.
На третьем этапе запускается механизм материализации программы. При необходимости (но совсем не обязательно) она может быть записана на бумажном носителе и в этом случае существует в форме знаковой системы. В аспекте соотношения материального и идеального, объективного и субъективного это уже первый, но пока частичный, неокончательный этап ее материализации. С одной стороны, она становится существующей в объективной форме записью информации посредством материальных знаков, может быть прочитана разными людьми и служит объектом авторского права наравне с книгой или нотами музыкального произведения. С другой стороны, материализация программы еще не завершена. Она записана посредством материальных знаков, но пока не способна функционировать независимо от сознания как самостоятельный материальный объект – не может, например, принимать участие в технологическом процессе производства и действовать наравне с его материальными компонентами. Закодированная в ней информация может быть прочитана, осмыслена и переведена в знания, но ее содержание не может непосредственно воздействовать на материальный мир, как могут воздействовать друг на друга материальные объекты в природе. Она еще остается системой знаков, не имеющей смысла в отрыве от создавшего ее разума и не способной самостоятельно вызвать какие-либо изменения в окружающем мире.
В практике программирования третий этап материализации программы (в виде записи на бумажном носителе) обычно пропускается и происходит переход сразу к четвертому этапу. На нем преодолевается ограниченность знаковой формы существования программы.
На четвертом этапе программа записывается в память машины на вещественный носитель – например, на жесткий диск. Теперь она физически существует как свойство, совокупность ориентаций магнитных диполей, на субстрате которых никакие идеальные, духовные процессы существовать не могут. Диполи – не знаки, а материальные объекты, которые, в отличие от знака, участвуют в процессе труда своими объективными физическими свойствами (знак же мог влиять на материальный мир только через человеческое сознание и направляемую им материальную деятельность организма человека-работника). Роль программы в системе машин состоит в том, что она непосредственно управляет процессом материального производства и становится неким дополнением орудий труда, или специфическим микроскопическим орудием. Микроскопические материальные образования (диполи) воздействуют через необходимые преобразователи на рабочую машину, на орудие труда, являясь дополнительным промежуточным материальным звеном между сознанием и предметом труда.
На пятом этапе материализация мысленного образа завершается. Происходит окончательное опредмечивание человеческих целей и планов, которые первоначально существовали в виде идеальных образов. Идеальный образ был формой, способом существования материального содержания, сменяющегося на этапе окончательной материализации материальным содержанием в материальной форме (продуктом труда). В случае успешного завершения всего процесса труда материализуется то явление, которое изначально планировал в своих мыслях человек. «В конце процесса труда, – характеризовал эту ситуацию в индустриальную эпоху Карл Маркс, – получается результат, который в начале этого процесса имелся в представлении человека, т. е. идеально» [9, с. 189]. В информационном обществе компьютерная программа тоже материализована в продукте труда, однако никакого «вещества», «субстанции» программы – в отличие от вещества природы – в этом продукте найти нельзя. Аналогичным образом меновые стоимости «не заключают в себе ни одного атома потребительной стоимости» [9, с. 46], а «в стоимость [Wertgegenstandlichkeit] не входит ни одного атома вещества природы» [9, с. 56]. В этом смысле программа также проявляет сходство с другими орудиями труда: в субстанцию продуктов труда не входят ручные инструменты или станки, участвовавшие в процессе производства.
В качестве итога можно отметить, что с созданием компьютерной виртуальной реальности усложняется не просто наше знание о материи, а сама структура материального мира. В нем появляется особая область, обслуживающая взаимодействие классической (традиционной, человекоразмерной, используя выражение В. С. Стёпина) материальной реальности и сферы идеального, сознания. Виртуальная компьютерная реальность, оставаясь материальной, приобретает некоторые особые черты, делающие ее похожей на субъективную реальность – квазиидеальность и квазисубъективность – и нужные для того, чтобы частично замещать как сознание, так и материальную деятельность человека в процессах производства. Это современный этап становления того особого вида труда, который К. Маркс называл всеобщим трудом (general work, universal labor), снимающим противоположность умственного и физического труда [см.: 10, с. 111, 210].
Компьютерные программы и файлы, в отличие, например, от книги – не просто знания, записанные с помощью знаковых систем. Виртуальная компьютерная реальность есть особая часть общественного бытия, материальной жизни общества, в которой Галактика Гутенберга превращается в Галактику Интернет и несет в себе не просто новую организацию знаний, но и новые материальные технологии автоматизированного производства. Компьютерная программа не только содержит информацию как книга, но и самостоятельно управляет технологическими процессами материального производства. Люди, работающие с компьютерными программами и файлами, заняты всеобщим материальным трудом. Они неизбежно приобретают некоторое сходство с работниками классических форм материального труда. Материальный труд эволюционирует от тяжелого физического труда к работе с абстрактными материальными структурами. Отсюда – новый уровень квалификации наемных работников, новый баланс интересов в информационном обществе, новые проявления классовой борьбы, новые типы социальных движений. На особенности этих движений в XXI веке обратил внимание классик теории информационного общества Мануэль Кастельс [см.: 11]. Наиболее глубокие изменения общества и человеческой личности в XXI веке во многом определяются усложнением структуры материального мира, взаимодействия материального и духовного в трудовой деятельности и в том типе культуры, который стал постоянно воспроизводиться в эпоху цифровых технологий. Поэтому социальная философия в информационном обществе начнет, по всей видимости, разрабатывать новую, более сложную концепцию материалистического понимания истории. Противостоящие ей идеалистические концепции общества тоже должны будут неизбежно усложняться.
Список литературы
1. Мах Э. Анализ ощущений и отношение физического к психическому. – М.: Издательский дом «Территория будущего», 2005. – 304 с.
2. Вайнберг С. Мечты об окончательной теории: Физика в поисках самых фундаментальных законов природы. Пер. с англ. Изд. 2-е. – М.: Издательство ЛКИ, 2008. – 256 с.
3. История информатики и философия информационной реальности: Учеб. пособие для вузов / Под ред. чл.-корр. РАН Р. М. Юсупова, проф. В. П. Котенко. – М.: Академический проект, 2007. – 429 с.
4. Колин К. К. Философия информации и структура реальности: концепция «четырех миров» // Информационное общество. – 2013. – № 2. – С. 136–147.
5. Грязнова Е. В. Философский анализ концепций виртуальной реальности // Философская мысль. – 2013. – № 4. – С. 53–82. DOI: 10.7256/2306-0174.2013.4.278.
6. Дубровский Д. И. Проблема идеального. – М.: Мысль, 1983. – 228 с.
7. Орлов С. В. Философия информационного общества: новые идеи и проблемы // Философия и гуманитарные науки в информационном обществе. – 2013. – № 1. – С. 10–24. URL: http://fikio.ru/?p=159 (дата обращения 01.05.2022).
8. Орлов В. В. Психофизиологическая проблема. Философский очерк. – Пермь: Пермский университет, 1966. – 438 с.
9. Маркс К. Капитал. Критика политической экономии. Том 1 // Маркс К., Энгельс Ф. / Сочинения. Издание 2. Т. 23. – М.: Государственное издательство политической литературы, 1960. – 907 с.
10. Маркс К. Экономические рукописи 1857–1861 гг. (Первоначальный вариант «Капитала»). В 2-х ч. Ч. 2. – М.: Политиздат, 1980. – 619 с.
11. Castells M. Networks of Outrage and Hope: Social Movements in the Internet Age. – Cambridge: Polity Press, 2015. – 346 p.
References
1. Mach E. The Analysis of Sensations and the Relation of the Physical to the Psychical [Analiz oschuscheniy i otnoshenie fizicheskogo k psikhicheskomu]. Moscow: Territoriya buduschego, 2005, 304 p.
2. Weinberg S. Dreams of a Final Theory [Mechty ob okonchatelnoy teorii: Fizika v poiskakh samykh fundamentalnykh zakonov prirody]. Moscow: Izdatelstvo LKI, 2008, 256 p.
3. Yusupov R. M., Kotenko V. P. (Eds.) History of Computer Science and Philosophy of Information Reality [Istoriya informatiki i filosofiya informatsionnoy realnosti]. Moscow: Akademicheskiy proekt, 2007, 429 p.
4. Kolin K. K. The Philosophy of Information and the Structure of Reality: The Conception of “Four Worlds” [Filosofiya informatsii i struktura realnosti: kontseptsiya “chetyrekh mirov”]. Informatsionnoe obschestvo (Information society), 2013, no. 2, pp. 136–147.
5. Gryaznova E. V. Philosophical Analysis of the Concepts of Virtual Reality [Filosofskiy analiz kontseptsiy virtualnoy realnosty]. Filosofskaya Mysl (Philosophical Thought), 2013, no. 4, pp. 53–82. DOI: 10.7256/2306-0174.2013.4.278.
6. Dubrovsky D. I. The Problem of the Ideal [Problema idealnogo]. Moscow: Mysl, 1983, 228 p.
7. Orlov S. V. The Philosophy of Information Society: New Ideas and Problems [Filosofiya informatsionnogo obschestva: novye idei i problemy]. Filosofiya I gumanitarnye nauki v informatsionnom obschestve (Philosophy and Humanities in Information Society), 2013, no. 1, pp. 10–24. Available at: http://fikio.ru/?p=159 (accessed 01 May 2022).
8. Orlov V. V. Psychophysiological problem. Philosophical essay [Psikhofiziologicheskaya problema. Filosofskiy ocherk]. Perm: Permskiy universitet, 1966, 438 p.
9. Marx K. Capital: A Critique of Political Economy. Vol. 1 [Kapital. Kritika politicheskoy ekonomii. Tom 1]. Marks K., Engels F. Sochineniya. Tom 23 (Marx K., Engels F. Works. Vol. 23). Moscow: Gosudarstvennoe izdatelstvo politicheskoy literatury, 1960, 907 p.
10. Marx K. Economic Manuscripts 1857–1861 (The Original Version of “Capital”): in 2 parts. Part 2 [Ekonomicheskie rukopisi 1857–1861. (Pervonachalnyy variant “Kapitala”): v 2 ch. Ch. 2]. Moscow: Politizdat, 1980, 619 p.
11. Castells M. Networks of Outrage and Hope: Social Movements in the Internet Age. Cambridge: Polity Press, 2015, 346 p.
Ссылка на статью:
Орлов С. В. Социальная философия и компьютерная виртуальная реальность // Философия и гуманитарные науки в информационном обществе. – 2022. – № 2. – С. 12–22. URL: http://fikio.ru/?p=5088.
© Орлов С. В., 2022